Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ). Страница 339

Что ты увидел, когда аппарировал в Годрикову Лощину к их дому? - у Гарри не получалось думать о том доме, как о своем. Так же, как он очень плохо представлял себе, что значит – иметь настоящих родителей, жить с ними, любить их и быть любимым ими.

– Прости, Гарри. Мне после Азкабана многое кажется странным. Вот ты сейчас спросил, и я вдруг понял, что должен был еще тогда обратить внимание на некоторые детали. Но почему-то они не показались мне в тот момент неправильными. Я аппарировал к самой границе Фиделиуса. Я всегда так делал, чтобы меньше привлекать внимание посторонних, сразу скрываясь за чертой чар. Но к моменту моего появления перед домом Поттеров чары его уже не скрывали. Странно – не правда ли? Ведь их хранитель – Питер тогда был еще жив. Почему же чары спали?

Скорее всего, их отменили, - предположил Гарри. – И сделать это мог тот, кто их устанавливал. Кто проводил обряд Фиделиуса? Это ведь не просто чары, я знаю.

Обряд проводил Дамблдор, - Сириус посмотрел на Гарри затуманенным взглядом, словно всматривался в прошлое, стараясь именно там отыскать ответ на свой вопрос.

Мы подумаем над этим позже. Хорошо? А сейчас расскажи, что ты там увидел? – Гарри понимал, что время идет, а ему хотелось так много еще узнать у Блэка.

Там никого не было, когда я аппарировал. Второй этаж вашего дома был поврежден, словно в него ударило разрушающее проклятье большой силы. – Сириус снова замолчал и распахнутыми от изумления глазами посмотрел на Гарри. - Мордред! Разрушена была часть стены второго этажа со стороны фасада здания. Почему же я не стал подниматься на второй этаж? Ведь окна детской комнаты выходили на задний двор. Гарри… Я… Я помню, что был полностью уверен - второго этажа вовсе нет! Но сейчас… С моей памятью что-то происходит. Ты не пугайся, я не схожу с ума. Просто я иногда вдруг вспоминаю подробности некоторых событий, на которые раньше не обращал внимания, - Блэк выглядел до крайности растерянным. – Так вот. Я тогда забежал в дом и увидел Джеймса, лежащего недалеко от двери, и сразу же кинулся к нему. Он был мертв. Я, наверное, кричал или плакал. Не помню. Мне было очень больно. А потом рядом со мной оказался Дамблдор.

А он откуда так быстро узнал, что с Поттерами произошло несчастье? – Гарри нужны были подробности.

Не имею представления. Может, какие-то сигнальные чары. А может, кто-то из местных предупредил. У Альбуса ведь тоже есть дом в Годриковой Лощине. По крайней мере, раньше был. Поэтому его там все волшебники знали, - Блэк откинулся на спинку дивана, глубоко дыша, пытаясь немного расслабиться, потому что чувствовал, что еще немного, и нестыковки, а также возникающие из-за этого вопросы захлестнут его, погребая под своим хаосом.

Сириус, тебе плохо? – Гарри вскочил с дивана и, налив из кувшина в стакан какого-то сока, разбираться - какого именно, времени не было, подал его Блэку. – Если тебе так сложно вспоминать, то, может, оставим на другой раз?

Я справлюсь, - Сириус с благодарностью принял сок и выпил его. – Ты совсем не угощаешься. Возьми хоть что-нибудь из фруктов. Ты же говорил, что любишь их.

С удовольствием, - Гарри выбрал для себя гроздь винограда. Пока клал ее на тарелку, успел незаметно проверить на несанкционированные добавки. Доверяй, но проверяй – это в него Том и Северус вбили основательно, не раз подлавливая с неприятными сюрпризами, пока обучали бдительности и внимательному отношению к собственному здоровью. - И что было дальше?

Альбус сказал, что я зря отказался быть хранителем тайны чар сокрытия дома, однозначно дав мне понять, кто виновен в случившемся. Он практически прямо заявил мне, что Питер – предатель. «Они погибли из-за того, что был раскрыт секрет их убежища», - он так мне сказал. И я… Я решил, что погибли все – Джеймс, Лили и ты. Прости. Я был, словно в тумане. Гарри, мне было так больно, что удивляюсь, как я не умер прямо там на месте. И я, понимая, что вам помочь уже не могу, решил отыскать Питера и отдать его правосудию, о чем и заявил Альбусу. Я клялся ему, что заставлю Питера во всем сознаться, а Альбус только качал головой и твердил, что вряд ли я смогу что-то доказать, так что наказать никого не удастся. И тогда я решил просто отомстить Питеру и стать карающим мечом для него. Я нашел его в небольшом маггловском городке – у него там была квартира. Он, видимо, что-то забирал оттуда, планируя скрыться. Но я ему не дал. Авроры задержали меня прямо там… Где я его… Я не убегал. Понимаешь, я думал, что мне станет легче, когда я отомщу. Но этого не случилось, - Сириус заглядывал Гарри в глаза, желая увидеть там понимание и поддержку, боясь разглядеть презрение и обвинение в смерти родителей. Поттер, внимательно слушая, сидел на диване с тарелкой в руках, так и не притронувшись к винограду. Ему казалось кощунством жевать в то время, когда Сириус вспоминал о том, как погибли его родители – Лили и Джеймс Поттеры.

Если ты был не виноват, то почему тебя отправили в Азкабан? – Гарри понимал, что если бы Блэк рассказал на заседании Визенгамота все так, как только что ему, то вряд ли за это присудили двадцать лет Азкабана.

Я чувствовал свою вину, Гарри. Ведь это я отказался стать хранителем тайны Фиделиуса. Поэтому во время задержания не отрицал своей вины. Я был тогда не в себе от горя и хотел только одного - чтобы мне перестали задавать глупые вопросы и оставили в покое. Поэтому ничего не отрицал, чтобы допрос быстрее закончился. Когда я на окончательном заседании Визенгамота понял, в чем именно меня обвиняют, было поздно. И я смирился, - Сириус развел руками. – Я попал в Азкабан из-за глупости, практически взяв на себя вину Питера.

Но ты мог сказать, что невиновен. Разве тебя не опрашивали под Веритасерумом? Зелье правды не дает возможности обмануть. Ты мог сказать тогда, и…

Гарри, ты ведь никогда не был на суде Визенгамота? Понимаешь, там нельзя говорить, что тебе вздумается и когда вздумается. После принятия Веритасерума нужно четко и правдиво отвечать на вопросы. Когда у меня спросили, чувствую ли я себя виновным – я, конечно же, сказал, что чувствую. И это была правда. Только вот мне не задали вопроса, в чем именно я себя обвиняю. Все вопросы были так подобраны, что моя вина в предательстве Джеймса и Лили была доказана моими же собственными ответами. Меня ведь не спрашивали даже, являлся ли я хранителем Фиделиуса, - Сириус печально улыбнулся. – Я сам признал свою вину – зачем же судьям было еще интересоваться несущественными деталями? «Вы убили Питера Петтигрю? – Да, я это сделал». «Вы имели доступ в дом четы Поттеров? – Да, имел». «Вы видели Джеймса Поттера мертвым? – Да, видел». «Альбус Дамблдор дал показания, что вы оказались на месте трагедии раньше остальных магов. Это так, мистер Блэк? – Да, это так». Вот как, Гарри, велся допрос под Веритасерумом. Удивительно, что меня не отправили на поцелуй к дементору.

Грюм сказал, что это Дамблдор выторговал твою жизнь и уговорил Визенгамот ограничиться двадцатью годами Азкабана, - Гарри чувствовал, что его тоже начинает потряхивать от всего услышанного. Он, конечно, знал, что Дамблдор наврал ему о роли Сириуса в смерти Поттеров. Но правда оказалась слишком далека от его рассказа. Теперь было понятно, почему он так не хотел, чтобы Гарри встречался с Блэком.

Альбус? Он пытался мне помочь, но у него не получилось.

Помочь? Поэтому окрутил тебя с Грюмом? - упоминание Гарри о Грюме заставило Сириуса напрячься. Ему не хотелось сейчас рассказывать о еще одной своей глупости, совершенной в то время. Но полностью обойти эту тему молчанием не удалось. - В прошлом году я познакомился с твоим супругом. Не поверю, чтобы ты по своей воле заключил брак с таким уродом. И я говорю не о внешности, - презрительно бросил Гарри. Он не спрашивал, он уже понял, что Блэка практически насильно засунули в Азкабан. – А теперь слушай, что мне говорил Дамблдор о твоем заключении, - имя директора Гарри просто выплюнул, не сдерживая своих эмоций и не боясь, что он открывает перед Блэком свое лицо, показывая настоящее отношение к Дамблдору.