Христианская традиция. История развития вероучения. Том 2. Дух восточного христианства (600-1700). Страница 7

Однако многовековые споры о его смысле показали, что, сколь бы ни было Писание боговдохновенным и ясным, богословы читают и понимают его по-разному и зачастую прямо противоположно. Важно не выходить "за смысл Писания" [109] , так как "те, кто не читает слов Духа умудренно и со тщанием" могут впасть "во многоразличные заблуждения" [110] , что и происходит. Недостаточно хорошо знать Писания и уметь в них разбираться: имея эти преимущества, еретики все равно ухитряются обмануть себя [111] . Они искажают Писания, сообразуя их со своим разумением, враждебным Богу. Лжетолкование случается тогда, когда читатель по неведению или с умыслом не замечает самобытности библейского речения. "Писание по обыкновению поясняет несказанные и сокровенные советы Божии плотским образом, дабы мы могли постичь божественное на основании сродных слов и звуков, ибо иначе ум Божий останется неведомым, Его слово неизреченным и жизнь — непостижимой" [112] . Это означало, что на самом деле описываемое было не таковым, каковым оно представало на страницах Писания [113] , однако Писание было истинным, даже если не было буквально точным. Всякий, стремящийся постичь смысл Писаний, должен большое внимание уделить их способу речения. Кроме того, ему надо учесть, что какое-либо слово или имя собственное, которое в них встречается, имеет не одно значение [114] . Писание последовательно предваряет своим действительным духовным смыслом "то, о чем оно говорит в исторических повествованиях", однако это видят только те, кто взирает на него неповрежденным зрением и здоровыми очами [115] . Библейские исторические рассказы никогда не бывают просто историческими [116] .

Однако учитывать такую особенность Писания прежде всего необходимо для того, чтобы правильно понять все, что ему надлежало сказать о Христе и спасении. "Спаситель наш многоименуем", и есть много способов созерцать Его через образы и символы природного мира, использованные в Писаниях [117] . Правильное толкование Писания — это толкование символов и тайн, поскольку истина, сообщаемая в нем, по своей природе невыразима [118] . Даже если и верно, что "дар пророчествования весьма уступает апостольскому" [119] , творения пророков — если правильно их понимать — исполнены свидетельством о Христе [120] . Три тысячи вернувшихся из Вавилона — это свидетельство о Троице [121] . Церковная иерархия — исполнение ветхозаветного священства [122] . Сам Ветхий Завет — это тень Нового, в котором ныне сбылось обетование обожения [123] . Все христиане едины в их принятии, даже если расходятся в толковании [124] . Многоразличными символами Бог прообразовал воплощение Своего Сына в лице Иисуса Христа [125] , и задача верного экзегета в том, чтобы отыскать их и соотнести с этим воплощением. Он должен осмыслить Писание соответственно духу и букве, — без духа полнота смысла будет утрачена [126] . Всякий, обращающийся к одной лишь букве, уразумеет лишь естественное, но не сверхъестественное значение [127] . Именно поэтому иудеи не смогли правильно понять Ветхий Завет [128] . Если видно, что текст нельзя осмыслить как таковой, в нем надо искать более глубокий, духовный смысл [129] , который можно именовать аллегорическим или тропологическим [130] . Есть толкователи, которые "ревностно держатся одной лишь буквы Писания", но любящие Бога должны сосредоточиться на духовном смысле, ибо слово истины значит для них больше, нежели начертанная буква [131] . Так, например, надо подходить к тому, что в Писании говорят люди порочные [132] . Поскольку оно призвано не только сообщить что-то обыденное, но и наделить даром обожения, духовный смысл предстает как основа [133] . Подлинными авторитетами в постижении этого смысла являются те, кто подходит к Божиим словам "тайноведчески" [134] , и такое разумение дается лишь тем, кто "удостоился" Святого Духа [135] .

Но среди подлинно "удостоившихся" — Отцы Церкви и их духовные потомки в православном предании, — те, кто выразил это в учении [136] . Светильник Писания виден лишь тогда, когда он утвержден на подножии Церкви [137] . Слова апостола Павла о том, что Христос утвердил в церкви не только апостолов и пророков, но и учителей [138] , означают, что "мы наставляемы единым Святым Писанием, Ветхим и Новым Заветом, святыми учителями и соборами" [139] . Апостолы наставляли своих последователей, а те, в свою очередь, своих, — "боговодительствуемых отцов кафолической церкви" [140] . Отцы, конечно, учили не своему, но тому, что брали из Писаний [141] , однако всякий, возлагавший на себя труд в истолковании их "вероучительной полноты", не смел приступать к этому без водительства тех, кто обнаружил точное понимание библейских тайн [142] . Водительство в осмыслении высшего учения шло от "тайн и тайноводителей" [143] , которые этим занимались. Что касается ересей — как прошлых, так и настоящих — то их можно отринуть как неподкрепленные авторитетом Библии [144] и Отцов [145] , тогда как православное учение — единое, пребывающее "в согласии с преданием Святых Речений и отеческими поучениями" [146] . Таким образом, авторитет Писания — это авторитет правильно понятого Писания, то есть истолкованного в соответствии с духовным смыслом и в согласии с экзегезой отцов. Отцы — это "корифеи" Церкви [147] , и даже если в том или ином месте [148] и можно было отклониться от их толкования, зависимость от них все равно была равна зависимости "от самого нашего дыхания" [149] .