Сладкое на ночь (СИ). Страница 1

Лили Лэнг, Ани Марика

Сладкое на ночь

Глава 1. Паулина

— Вон Пончик идёт, — шепчутся студенты, приметив меня.

Не обращаю внимания. Иду с высоко поднятой головой. Строгая, собранная. Готовая к трудовым будням.

— Здрасте, Паулина Андреевна, — здоровается один из ребят в компании.

— Привет, Сазонов, — киваю с дежурной улыбкой.

Прохожу мимо, слышу очередные шушуканья обо мне. И своё прозвище. Некоторые преподаватели обижаются. Я нет. Пончик и Пончик. Главное, не «Жирная». А «Пончик» звучит даже мило. И да, есть за что меня так называть. Люблю я пончики и фигура у меня как у пончика. Скажем так, большая.

Надо сесть на диету. Но люблю я поесть. Особенно сладкое. Особенно на ночь.

Захожу в кабинет, сразу же нахожу свободный стул и устраиваюсь удобнее. Устала идти на каблуках, да и весь день придётся на ногах провести. После пар в вузе я работаю в частной клинике штатным терапевтом. Так что напрягаться мне нельзя.

— Доброе утро, коллеги, — голос профессора Соколова прорезает гул кабинета.

Мы все собираемся на пятиминутку. Привычная суета: кто-то листает бумаги, кто-то прячет зевоту в ладони, кто-то уже тянется к чашке кофе. Я сижу у окна, постукиваю пальцами по столешнице, настраиваюсь на учебную неделю. Сессия начинается, а там и до праздников рукой подать. Вот бы мне Дедушка Мороз развод с мужем поскорее принёс. Вот это был бы просто идеальный праздник.

Соколов интересуется последними новостями. Задаёт стандартные вопросы по поводу учебного плана и посещаемости. Слушает жалобы и предложения. Всё так буднично и спокойно.

— И напоследок, — продолжает он, делая небольшую паузу и шурша документами, — в связи с личными… семейными обстоятельствами студентка Демидова со второго курса будет посещать занятия с сопровождающим.

— «С сопровождающим»? — переспрашивает заведующая кафедрой фармакологии. — Это как?

— С телохранителем, Зоя Пална, — спокойно уточняет Соколов. — Просьба поступила сверху. Девушка под особым вниманием. Убедительная просьба не чинить препятствий.

В кабинете сразу поднимается гул. Преподаватели друг на друга косятся. Всем интересно, что же за особое такое внимание у двадцатилетней соплюшки? Меня же больше волнует: а сможет ли Демидова сдать мой предмет: Первый экзамен уже в этот четверг.

— Всё, расходимся, дамы и господа. Вперёд, обучать будущих светил медицины, — заканчивает гомон профессор и первым удаляется из кабинета.

— Ты слышала, Пауля. Теперь у нас по университету телохранители будут разгуливать. Дальше-то что? Может, они тут сразу кальянную откроют! — возмущается коллега, выходя вместе со мной.

— Уверена, у Демидовой чрезвычайное обстоятельство, — сухо роняю и, улыбнувшись, спешно отдаляюсь.

У меня как раз пара у второго курса.

Документы в руках, тетрадь с конспектами, пара экзаменационных ведомостей. И кофе — недопитый, остывший, но уже без него никак. Иду по коридору и в голове прокручиваю будущую лекцию.

Телефон трещит в сумке. На автомате удерживаю документы под мышкой. Не глядя, достаю гаджет. Имя на экране вызывает неприятный спазм. Муж… Точнее, почти бывший муж. Развод тянется, как липкая жвачка. Со вздохом отвечаю привычно усталым:

— Алло.

— Пауля, ты совсем обнаглела?! — сразу переходит на крик Артём. — Я повторю твоему адвокату и тебе: делить имущество не буду! Ты, меркантильная сволочь, ничего не получишь! Всё, что у нас было, — благодаря мне! А ты теперь решила крошки оторвать?!

— Артём, мы договаривались говорить спокойно, — сухо парирую, продолжая свой путь. — И сейчас не лучшее время, у меня лекция.

— Спокойно?! — рычит муж. Невольно трубку убираю от уха и морщусь. — Ты, корова, совсем забыла, кем была до меня. Да я тебя вытянул из твоего болота! Дал тебе всё.

— И изменил, Артём, — аргументирую, продолжая идти. Вот долгожданная дверь, студенты толпятся. Сейчас зайду и отключу телефон с чистой совестью.

— А ты что хотела? Ты себя в зеркало вообще видела?..

Я опускаю голову, привычно прячу боль от снующих студентов. Зубы сжимаю.

Артём продолжает унижать. Всё вспоминает: и что родить ему не смогла, и что толстая, и что не могу взять себя в руки и даже на фитнес сходить. И вообще, никому я, кроме него, не нужна. А я ещё изволила потребовать раздел имущества.

Не совсем замечаю идущего мимо мужчину. И врезаюсь так нелепо и глупо. Документы вылетают, остатки кофе летят следом.

— Чёрт, простите, — шиплю, удерживая трубку плечом, и сажусь на корточки.

Мужчина тоже приседает. Плечом задевает, и здоровенные руки помогают собирать мои вещи. Я от этих пальцев взгляд оторвать не могу. Как он ловко подхватывает стакан, убирает в сторону, смахивает капли с бумаг и ловко их в стопку собирает. Меня окутывает его парфюм. Мужской такой, с нотками табака и хвои. Поднимаю голову и залипаю на габаритах. Он здоровый, плечистый. От него веет силой. Хищной, опасной, дикой.

Он не смотрит на меня. Собирает разбросанное.

— Слышишь меня, сучка жирная? Ничего не получишь! — Артём кричит, поняв, что я перестала привычно реагировать на его слова.

Я губу досадливо закусываю, понимая, что мужчина невольно услышал столь личный разговор. Он перестаёт собирать документы. Резковато голову поднимает. Наши взгляды сталкиваются. Мой растерянный и его — жёсткий. Чувствую себя обнажённой под этими хмурыми очами. Не знаю, что сказать, но незнакомец нагло выхватывает мой телефон.

— Слушай сюда, урод, — тихо говорит, практически шепчет, но столько в этом голосе стали. Меня пробирает до мурашек. — Ещё раз ты с ней в таком тоне заговоришь, вырву ноги и в глотку запихну. Понял?

Артём бросает трубку. Мужчина смотрит на потухший экран мобильника и возвращает мне. Следом вручает документы. И, не дожидаясь благодарности или возмущений, поднимается, разворачивается и заходит в аудиторию.

Глава 2. Вадим.

Университет. Честное слово, если бы не Аверин со своей просьбой присмотреть за невестой, ни за что бы сюда не сунулся. Слишком уж здесь всё чужое: запах пыли, кипы бумаг и слишком много амбициозный малолеток на квадратный метр. Я вообще скопление людей плохо переношу. Наверное, поэтому и клуб ночной открыл.

Моя подопечная вперед уносится со своей слишком активной подругой. Держусь чуть позади, привыкаю к обстановке. На меня оглядываются. Ну да, выделяюсь — здоровый мужик в кожаной куртке и ботинках посреди этого академического рая. Ну никак не вписываюсь.

Цепко сканирую пространство. Давненько я не занимался сопровождением. Отвык уже. Но Аверин со своей паранойей доверить свою принцессу никому не может. Кроме меня.

Краем глаза улавливаю движение. Девушка в деловом костюме идет разрезая толпу. Никого не замечает, поглощенная общением по телефону. Лицо строгое, сосредоточенное, волосы уложены в аккуратный пучок. Не девочка, нет. Женщина. Настоящая. С фигурой, за которую не грех ухватиться. И, черт возьми, красивая.

Торопится так сильно, аж грудь колышется. Останавливаюсь, решив, что дама заметит и пройдет мимо, но дама меня не замечает. Впечатывается этой самой грудью на всей скорости.

Роняет все, что держит, и, пробормотав что-то, изящно опускается на корточки.

Помогаю собрать. А она от удивления смотрит на меня большими круглыми глазами. Будто не ожидала, что я помогу ей. Столько изумления или даже шока. Губы пухлые приоткрыла, и я на них залипаю словно подросток. Хочется смять их, грубо сорвать поцелуй. Но момент разрушает мужской визгливый и злой голос.

Она замирает. Я вижу, как дрожат пальцы, что держат телефон. Как во взгляде появляется стыд. Она сжимается, будто хочет провалиться сквозь землю. И меня переклинивает.

Я вырываю из ослабевших пальцев телефон и произношу в трубку спокойно, почти лениво, но так, чтобы понял даже последний кретин. Трусливый гаденыш трубку моментально бросает. Сыкло убогое, такие только на женщинах могут свою силу показывать.